В Украине историческая наука находится в крайне угнетённом положении. Причина одна – интересы политиков   не совместимы с  историей, как с объективным исследовательским процессом.   Честно говоря , подобная ситуация неизбежна в любом классовом обществе. Но, в нашей стране «историческая конъюнктура» превысила все мыслимые пределы. Политики превратили науку в своего рода «бизнес», вцепившись мёртвой хваткой в прошлое, которое, как известно, повелевает будущим. Поэтому и влечёт к различным событиям украинской истории всяких временщиков.   Они говорят всем, что ищут правду, чтобы рассказать её людям, но при этом свой поиск сопровождают разрушениями всего, что им мешает в достижении своих эгоистичных целей.

И первой жертвой такого вандализма политиков, как правило, становится истина. Истина не является правдой.  Правда она ведь у каждого своя. Истина является  наиболее объективным восприятием или интерпретацией какого-либо события, явления, факта. Всё это в равной степени относится и к историческим событиям. Об одном из таких событий, мы и хотели бы сегодня поговорить.

Речь идёт о так называемом «бое под Крутами», когда вооружённый отряд правительства «Украинской Народной Республики» в районе железнодорожной станции Круты, вступил в перестрелку с отрядом «Украинской Народной Республики Советов» (первоначальное название). Именно это событие было положено в фундамент не истории, а «исторической мифологии»  независимой Украины.

Но, обо всём по порядку.
7 (20) ноября 1917 года была провозглашена Украинская Народная Республика. УНР была провозглашена III Универсалом Центральной рады, как широкая автономия при сохранении федеративной связи с Россией. Причём это было всего лишь подтверждением автономии Украины в составе России провозглашенной 10 (23) июня 1917 года в I Универсале Центральной Рады. Другими словами, отделения Украины от РСФСР не было. Всё взаимоотношения Петрограда и Киева, должны были строиться согласно принципов заложенных в «Проекте автономного устава Украины».
Первый пункт этого документа гласил:
«…Демократическая республика Украина входит в состав Федеративной Республики Российской для лучшей обороны и
обеспечения благополучия своей страны.…»
ЦГАВО Украины, ф. 1115, оп. 1, дело 1, лист 108

Поначалу народ Украины с воодушевлением воспринял политику Центральной Рады. Но вскоре ситуация поменялась на прямо противоположную. Не оправдав надежд рабочих и крестьян, Центральная Рада начала стремительно утрачивать их поддержку. Напряжение в обществе росло. К осени  остались без работы рабочие 200 шахт Донбасса,  в Екатеринославе на улицу были выброшены 60 тысяч человек,  в Киеве — 15 тысяч. Борьба крестьян за землю осенью1917 г. начала
перерастать в крестьянские восстания против помещиков. В Украине тогда состоялось более 500 выступлений.

Соответственно , усиливался накал борьбы  сторонников Октябрьской революции и Центральной Рады. Похоже, что  никто из противоборствующих сторон тогда еще не стремился к кровавому разрыву между различными социалистическими течениями. Но, не прекратилась политическая борьба в Украине. Своего апогея она достигла в декабре 1917 года, когда в
Харькове большевики собрали 1-й Всеукраинский  съезд  Советов. На нём 11-12 (24-25) декабря1917 г. была провозглашено создание Украинской Народной Республики Советов (УНР Советов).  УНР Советов была поддержана большевистским правительством РСФСР.

Именно таким был пролог событий под Крутами. После того, как Центральная Рада по сути поддержала генерала Каледина, борьба между правительством УНР (в Киеве) и правительством УНР (в Харькове) принимает характер открытого вооруженного противостояния. Действиями вооруженных отрядов УНР Советов руководил В.А. Антонов-Овсеенко.
В одной из своих директив, командиру отряда красногвардейцев П. Егорову, он указывал следующее:
«…16 декабря1917 г.
…
Вам предписывается вступить в командование всеми силами сводного отряда у Лозовой.
…
…
Заняв ст. Лозовую, наблюдайте направление на Полтаву секретной разведкой и заставами с подрывными материалами; при
первом подозрительном движении взорвать мосты на дороге. По направлению же Синельниково—Александровск—Екатеринослав войдите в связь с Красной гвардией Екатеринослава и прочно займите Синельниково. В направлении на
Никитовку займите Славянск силами до двух рот, выдвинув заставу к Лиману и войдя в связь с красногвардейцами в Дружковке и Константиновке. В дальнейшем следовать особым указаниям. Нарком Антонов.…»

После занятия выше указанных городов, в Харькове принимают решение идти на Киев. Несмотря на то, что основной целью
харьковского правительства был Донбасс и Дон, есть мнение, что решение взять Киев, было продиктовано желанием помочь восставшим рабочим завода «Арсенал» и примкнувшим к ним военным киевского гарнизона.  Для этого 7
(20) января 1918 года из Харькова в направлении Полтавы выступает отряд М.А. Муравьёва. В тот же день и в том же направлении, на соединение с ним из Лозовой, выступает сводный отряд П. Егорова. На несколько дней раньше из Брянска выступает отряд Знаменского, который должен был наступать в направлении Глухов-Конотоп, с целью дальнейшего продвижения по направлению на Бахмач, где он должен был объединиться с группой отрядов Р. Берзина, выступившего из Гомеля.
Из Полтавы Муравьёв решает частью сил продвигаться в направлении Ромодан-Кононовка имея целью развитие наступления на Киев с этого направления. В районе станции Кононовка появления Муравьёва ожидал мощной заслон гайдамаков  во главе с Петлюрой. Однако им пришлось срочно сниматься с позиций и отправляться в Киев на подавление
восстания рабочих завода «Арсенал». В это же время, частью сил Муравьёв идёт на соединение с группами Берзина и Знаменского в районе Бахмача.
Командовал этим отрядом Егоров. В целом же под Бахмачем предполагалось наличие порядка 2-2,5 тыс. человек, которые по окончании сосредоточения также должны были выступить на Киев. Руководство Центральной Рады с целью прикрытия опасных направлений, на одном из них, решает выставить заслон из ополченцев. В район станции Круты выступил отряд численностью от 400 до 500 человек. Круты были выбраны не случайно.  Первоначально планировалось выставить заслон в Бахмаче, но местное население было настроено враждебно по отношению к Центральной Раде. А ж/д станция Круты
находилась поодаль от населённого пункта Круты и, кроме того, эта станция была узловой и к ней сходились железнодорожные пути, ведущие к Киеву и Чернигову. А в те годы, боевые действия велись в основном вдоль железных дорог.  Поэтому, при выборе места для организации заслона, остановились на Крутах. От Киева  станция отстояла на расстоянии порядка120 км. Формирования, поддерживающие большевиков, прибывали в Бахмач последовательно, а не одновременно. Так же они выдвигались в сторону станции Круты со стороны станции Плиски. Собственно, это и было
одной из причин высоких потерь среди красногвардейцев. Мало того, что в роли воюющих оказались не регулярные войска, а наспех собранные из кого попало отряды, так ещё и вдобавок получилось так, что первые прибывшие в
вагонах формирования красногвардейцев вообще не ожидали встретить какого-либо сопротивления. Выстроившись в колонны, развернув знамёна, с песнями красногвардейцы направились в сторону ж/д станции Круты. Примерно за 2 километра до станции по ним внезапно открыли шквальный огонь ополченцы УНР. Понятное дело, что более удобной мишени для плотного пулемётно-ружейного огня и придумать тяжело. Основные потери отряд красногвардейцев понёс именно в этот момент. Все данные говорят о том, что отрядом подвергшимся обстрелу и понесшим самые тяжёлые потери, был отряд замоскворецких рабочих.  Кроме того, по донесению Муравьёва по бойцам открыли огонь из пушек. Правда, за пушки Муравьёв выдал одну единственную пушку сотника Лощенко, которая была установлена на вагонной платформе и имела возможность маневрировать вдоль ж/д пути. Но, скорее всего, этот момент служил Муравьёву лишь маскировкой истинных причин значительных потерь Красной гвардии. И тут не совсем понятно, почему красногвардейцы действовали столько беспечно. Ведь по воспоминаниям командира УНРовцев Аверкия  Гончаренко, накануне столкновения, он
разговаривал по телефону с Муравьёвым. Диалог был таким:
«…Приготовиться к встрече победоносной Красной Армии, приготовить обед. Заблуждения юнкеров прощаю, а офицеров все равно расстреляю.
Я  відповів, що до зустрічі все готове.…»
Возможно Гончаренко не совсем  «точно» передаёт свои слова.  Он вполне мог ввести в заблуждение Муравьёва, какими-либо обещаниями быстрой сдачи станции. О чём же на самом деле говорили между собой Муравьёв и Гончаренко нам не известно.

Оправившись от неожиданности, красногвардейцы залегли и открыли ответный огонь. Однако дальнейшие действия сторон были малоактивными. УНРовцы наблюдали, как к авангардному отряду начало прибывать подкрепление. Красногвардейцы в свою очередь дожидались помощи и старались лишний раз не рисковать. Все эти события датируются 16 (29) января 1918 года. Собственно, ничего более под Крутами и не происходило. Некоторые исследователи этого боя, по непонятным причинам пытаются представить его, как целое сражение.
Но, исходя из всей совокупности обстоятельств, такое представляется маловероятным. Те, кто изучают тему Крут, в своих работах опираются на личные донесения командиров сторон и из них же делают свои выводы. Однако же, у командиров обеих сторон имелись все основания для того, чтобы приукрасить произошедшее.
Вот как докладывал Антонову-Овсеенко о состоявшемся бое Муравьёв:
«…17 января1918 г. 1 час. 45 мин.
После двухдневного боя 1 революционная армия Егорова при поддержке 2 армии Берзина у ст. Круты разбила контрреволюционные войска рады, предводимые самим Петлюрой. Петроградская Красная гвардия, выборгская и московская гвардия вынесли почти одни весь бой на своих плечах. Войска Петлюры во время боя насильно пустили поезд с безоружными солдатами с фронта навстречу наступавшим революционным войскам и открыли по несчастным артиллерийский огонь. Войска рады состояли из батальонов офицеров, юнкеров и студентов, которые, помимо сделанного зверства с возвращающимися с фронта солдатами, избивали сестер милосердия, попавших во время боя к ним в руки. Иду на Киев. Крестьяне восторженно встречают революционные войска.
Главнокомандующий фронтом Муравьев.…»

Тут мы можем наблюдать целый букет различных преувеличений и откровенных фантазий. Начиная от поезда с безоружными солдатами, который якобы пустили УНРовцы и заканчивая участием Петлюры, который на самом деле, в это самое время уже штурмовал завод «Арсенал». Зато в докладе Муравьёва очень чётко прослеживается некая «вялость»
событий.  Несмотря на присутствие в районе боя отряда большевиков численностью до 2, 5 тыс. человек, Муравьёв, почему-то указывает на то, что всю тяжесть боя вынесли на себе немногочисленные красногвардейцы Егорова. А что в это же самое время делали остальные?

Точно так же, свидетели боя со стороны УНР рассказывают много интересного. Например, участник боя Иван Шарый:
«…Штаб, як тільки почали рватися ворожі шрапнелі, переполохався, переніс канцелярію з вокзалу у вагон і з усім ешелоном утік верстов на 6 від Крут, зоставивши керувати битвою офіцера Гончаренка, який весь час стояв у тилу і, певно, с переляку абсолютно не знав, що йому робити… Тікаючи, штаб захопив і вагони з патронами та набоями до гармат, що добило нашу справу під Крутами. З позиції раз за разом передають, щоб дали патронів, а тут огляділись — нема вагонів з патронами. Тоді офіцер Гончаренко кида битву і біжить сам з голими руками за патронами навздогінці штабові. Пробіг версти дві, побачив — далеко, і вернувся назад. Нарешті козаки з правого крила, примітивши недостачу патронів, а також те, що ешелони поїхали геть на другу станцію, почали одступати.…»
Хочется отметить одну, весьма интересную и очень красноречивую деталь, боеприпасы находились в вагонах, а не на грунте, как это положено перед любым боем. Кроме, того, по свидетельству Шария, Гончаренко элементарно не умел управлять войсками в бою. Достаточно упомянуть, что приказ на отход Студенческий курень своевременно не получил. А ведь это главнейшее, что обязан сделать тот, кто руководит боем – обеспечить устойчивое, беспрерывное, оперативное управление подчинёнными силами, а также обеспечить их всестороннее снабжение всем необходимым для боя. Это азы. Гончаренко же со своей «ролью» явно не справился. Снабжением войск не озаботился, управление подчинёнными
потерял, резерв командира не выделил. Дальше — больше. Отход происходил кое-как, без прикрытия отступающих арьергардом. Один взвод вообще заблудился в темноте. А это означает, что указаний командира на порядок
осуществления отхода этот отряд не получил. И этим набор элементарнейших ошибок не оканчивается, много чего ещё можно упомянуть.

Совершенно очевидным образом, вырисовывается следующая картина произошедшего под Крутами. Авангардный отряд красногвардейцев по собственной беспечности (даже не выслали для разведки передовой отряд) попадает под организованный обстрел заслона УНРовцев. В итоге, авангард красных потерял до 250 человек,  остальные залегли и организовали ответный огонь. В дальнейшем, в результате завязавшейся перестрелки стороны понесли несущественные потери. По сути дела на этом столкновение и окончилось. Красные дождались подкрепления, УНРовцы за этим делом просто наблюдали, вместо того, что завершить разгром деморализованного противника. Когда перед сторонниками
Центральной Рады обрисовалась совершенно отчётливая перспектива «остаться» в районе Крут навсегда, они попросту свернули свои порядки, погрузились в стоявший неподалеку эшелон и были таковы.  Не повезло взводу Студенческого куреня (до 35 человек), который , не придумав ничего более лучшего, в полной темноте, безо всякой разведки, пошёл на горящие огни станции Круты.

И это хотят назвать историческим боем? Да это просто театр абсурда, причём с обеих сторон. На что надеялись сторонники Центральной Рады? Они же даже защищать станцию особо то и не собирались. Если бы УНРовцы рассчитывали на упорную оборону или на нанесение максимального урона противнику, то они бы заблаговременно организовали промежуточные позиции и тыловые рубежи, отработали бы порядок манёвренных действий в глубине обороны, против численно превосходящих сил противника, в конце бы концов превратили бы станцию и близ лежащие постройки в мощные опорные пункты и так далее. Но, ничего из этого сделано не было. Хотя по словам самого Гончаренко, времени для
организации обороны было предостаточно. Вместо этого, УНРовцы просто напросто расположили свои позиции на открытой местности, а  эшелон оставили за станцией, в полной готовности к отправке, да ещё и с боеприпасами, которые на всякий случай даже не стали выгружать из вагонов. Так не обороняются.

Про действия красногвардейцев и говорить не приходится. Судя по всему, они вообще не ожидали никакого боя, отсюда и
потери. Но, даже не в этом основная неясность заключается. Никто из исследователей пока не удосужился рассмотреть вопрос, почему, имея такое превосходство в силах, большевики не попытались охватить противника во фланг, не говоря уже об обходе позиций УНРовцев с тыла. Ведь и тыл, и фланги обороняющихся были открытыми. Так почему же никому даже не взбрело в голову, самое верное и самое простое решение на поле боя? Почему большевикам упорно приписываются попытки нанести удар по фронту, при имеющихся возможностях осуществления флангового манёвра?  Это
объяснить вообще не возможно. Поэтому версия, изложенная  в данной статье о том, что как такового не было ни ожесточенного боя, ни штурма станции и стороны ограничились перестрелками, объясняет многие странности боя под Крутами.

Но, на этом история Крут не окончилась. Она получила своё продолжение, после того, как весной Киев заняли немцы и
власть Центральной Рады была восстановлена. Дело в том, что в том бою погиб племянник известного политика и депутата В.В. Шульгина. Видимо в память о погибшем родственнике, он, с подачи и при полной поддержке М.С. Грушевского,  способствовал созданию ореола грандиозности и героизма вокруг событий под Крутами.
На самом деле в истории отрядов УНР были и более серьёзные бои. Но, о них никто, кроме историков и любителей
военного дела не вспоминает.

Далее всё пошло своим чередом. События под Крутами обросли кучей выдуманных подробностей и стали частью истории УНР. Бою отвели решающее значение для  выигрыша времени на переговорах  между Центральной  Радой и немцами  в Бресте. Но, это никак не соответствует действительности. Точно так  же, для придания ему масштаба «эпической битвы», были преувеличены потери защитников Крут. Так родился миф о 300 погибших в этом бою, хотя реально сторонники Центральной Рады потеряли до 60 человек убитыми, включая  взвод брошенных и заблудившихся студентов, из которых 27 человек были расстреляны прямо на станции. Для раздувания трагизма события, были собраны показания, в которых говорилось, чуть ли не о 150 расстрелянных студентах. Было организовано пышное перезахоронение останков. Наверное, большего глумления над памятью погибших, Киев ещё не видел.

Кроме того, хочется отметить, тот факт, что со стороны харьковских большевиков многие погибшие тоже были украинцами. Однако, о них официальные власти говорили только, как о палачах.  А если вспомнить трагедию  защитников завода «Арсенал», ради убийства которых Петлюра бросил станцию Кононовка перед наступавшим
Муравьёвым, то цинизм Центральной Рады уже не кажется местечковым. Но той власти уже давно нет, зато есть власть
нынешняя, которая совершенно забыла откуда она родом и на чьём поте и крови она нажила свои капиталы. Не говорят эти люди, из чьих рук они свою власть получили и кому должны служить верой и правдой. Им не интересны рабочие, которые поднимали восстания.  Им гораздо нужнее почитать память тех, кто защищал им подобных.  Теперь конечно их время, но они должны помнить, что так будет не всегда.

Источник: http://hvylya.org/analyti....fa.html